Страдия Радое Домановича — первая антиутопия

Изображение взято с сайта lib.ru

Одним из литературных жанров, родившемся в 20 веке, является антиутопия, представляющая собой, по сути, логическое продолжение утопии или же, если угодно, взгляд с другой стороны. Традиционно к первым утопиям относят произведения Евгения Замятина "Мы", 1984 Джорджа Оруэлла, О дивный новый мир Олдоса Хаксли, 451 градус по Фарингейту Рея Бредбери. Каждая из этих книг, несомненно, уже стала классикой. И несмотря на различия, порой существенные (например, позитивизм Хаксли и тоталитаризм Оруэлла и Замятина), так или иначе всё сводится к тому, что любая утопическая идея плоха, плоха тем, что в мире не бывает ничего идеального. И хотя авторы подходят к вопросу с различных сторон, результат в обоих случаях оказывается одинаковым. В качестве пояснения можно привести две цитаты о свободе:

Пожертвовавший свободой ради безопасности не заслуживает ни свободы, ни безопасности (Бенджамин Франклин)

Всем научились пользоваться люди, только не научились пользоваться свободой. Может быть, бороться с нуждой и крайней необходимостью гораздо легче, чем со свободой. В нужде люди закаляются и живут мечтой о свободе. Но вот приходит свобода, и люди не знают, что с ней делать (Михаил Пришвин)

Однако первым это заметил Радое Доманович, написавший повесть "Страдия". Автор жил в Сербии, с середины 19-го века по начало 20-го и был известен своей критикой монархии и, в частности, династии Обреновичей. Собственно, множество вещей в Страдии так или иначе корреклируют с событиями в политической и экономической жизни Сербии того времени. Однако есть некоторые идеи, которые прослеживаются и в современном мире, мире, который, казалось бы, победил пережитки прошлых эпох:

еред  самым  моим  приходом  военный  министр,   маленький,  худощавый
человечек с впалой грудью и тонкими ручками, закончил молитву.

... В его кабинете, словно в храме, носился запах ладана и разных  курений, а на столе лежали старые, пожелтелые божественные книги.
     В первую минуту я  подумал, что  ошибся и  попал к кому-то  другому, но мундир высшего офицера, .в который был облачен господин министр, убедил меня в противном.
— Простите, сударь,  — любезно сказал он нежным, тонким голосом, — я только что кончил свою обычную молитву, которую читаю  всегда перед тем, как сесть  за  работу. Теперь, в  связи  с  неприятными  событиями  на юге нашей дорогой родины, молитва имеет особенно 6oльшой смысл.
— Если  нападения будут продолжаться, то это может привести к войне? — спросил я.
— О нет, такой опасности нет.
— Мне кажется, господин  министр, опасность заключена уже в  том, что ежедневно разоряют целую область вашей страны и убивают людей?
— Убивать-то   убивают,  но  сами   мы   не   можем  быть  такими  же некультурными,  такими же дикими,  как...  Здесь  что-то  холодно,  сквозит. Сколько  раз я говорил этим  несчастным служителям,  чтобы  в  моей  комнате температура всегда  была  шестнадцать  с  половиной  градусов,  но  никакого толку...  —  прервал  господин министр  начатый   разговор  и  позвонил  в колокольчик...

Возможна ли жизнь на спутнике Сатурна?

Спутник Сатурна Энцелад
(изображение взято  с Википедии)

Вопрос с существованием жизни вне Земли (особенно, в Солнечной системе) стоит, наверное, с зарождения астрономии. Известно, что для жизни (при нашем понимании) весьма желательно, чтобы на планете (или спутнике) была вода, притом в жидкой форме. Это — первый критерий. Второй критерий — наличие органических соединений (хотя бы простейших), из которых могут образоваться аминокислоты.

Одним из мест, где возможно существование жизни, является спутник Сатурна Энцелад. Он имеет радиус порядка 250 км, плотность — около 1,61 г/см³, что, кстати, превышает плотность ряда других спутников планеты (до некоторого времени считалось, что Энцелад состоит из льда, однако измерения, полученные Кассини, уточнили состав, показав наличие силикатов и железа). Но не это обстоятельство делает этот спутник уникальным, а наличие гейзеров — участков на поверхности в месте разломов коры, из которых вырывается водяной пар и частицы льда. В 2008 году Кассини собрал данные, свидетельствующие о наличии жидкого океана под поверхностью спутника, а также данные о составе гейзеров:

1. Вода: 93%±3%
2. Азот: 4%±1%
3. Диоксид углерода: 3.2%±0.6%
4. Метан: 1.6%±0.6%
5. Аммиак, ацетилен, синильная кислота, пропан: следы (менее 1%)

Таким образом, именно данный спутник становится одним из наиболее вероятных кандидатов в Солнечной системе на наличие сложных органических соединений. Будем ждать новых наблюдений. Кстати, этой теме посвящена одна из лекций TED:

Потрясающие астрономические картинки

Наткнулся в отличном приложении FlipBoard для iPad на поток "Астрономические изображения дня" и не смог удержаться — настолько это красиво.

Copyrights & Credits: Chris Kotsiopoulos (GreekSky)

Copyright & Credits: Tunc Tezel (TWAN)